24
В это время в коридоре штаба зазвонил телефон. Завгородний
покосился на него, но не встал, уходить не хотелось.
Он закричал:
— Старшина, ты посмотри, у него обмотка размоталась. Он же
сейчас запутается и упадет. Прямо со смеху умрешь. И зачем только
такое чучело в армию берут, а, старшина?
А телефон в коридоре звонил все настойчивее и громче. Завго-
родний неохотно поднялся и вошел в штаб.
— Слушаю, капитан Завгородний, — вяло сказал он в трубку.
Расстояние между деревней Красное и местом расположения
части составляло километров сто двадцать, а может быть, больше,
слышимость была отвратительная, голос лейтенанта Мелешко за-
бивали какой-то треск, музыка, и капитан Завгородний с трудом
понял, в чем дело. Сначала он даже не придал сообщению лейте-
нанта должного значения и вознамерился вернуться к прерванному
зрелищу, но по дороге от телефона к дверям до него дошел смысл
того, что он только что услыхал. И осознав случившееся, он застег-
нул ворот гимнастерки, отер сапог о сапог и пошел докладывать
начальнику штаба.
Постучав кулаком в дверь (начальник штаба был несколько глу-
ховат), Завгородний, не дожидаясь ответа, приоткрыл ее и, пересту-
пив порог, закричал:
— Разрешите войти, товарищ майор?
— Не разрешаю, — тихо сказал майор, не поднимая головы от
своих бумажек.
Но Завгородний не обратил на его слова никакого внимания, он
не помнил случая, чтобы начальник штаба кому-либо что-либо раз-
решил.
— Разрешите доложить, товарищ майор?
— Не разрешаю. — Майор поднял голову от бумаг. — Что у вас за
вид, капитан! Небриты, пуговицы и сапоги не чищены.
— Пошел ты... — вполголоса сказал капитан и весело посмотрел
майору в глаза.
По губам капитана начштаба понял примерный смысл ска-
занного, но не был уверен в этом, поскольку вообще не мог себе