Упрощенная HTML-версия
18
— Ой, не могу! — возмутилась Тайка. — Какое ж шевро? Шевро-
то с пупырышками.
— И это с пупырышками.
— А где ж тут пупырышки?
— А ты пошшупай — увидишь, — сказала Нинка.
Тайка с сомнением посмотрела на летчика и сказала:
— Я бы пошшупала, да он, наверно, щекотки боится.
Летчик смутился и покраснел, потому что не знал, как на это
все реагировать.
Его спас председатель Голубев, который подъехал к месту проис-
шествия на двуколке.
Само происшествие застало Голубева в тот момент, когда он
вместе с одноруким счетоводом Волковым проверял бабу Дуню на
предмет самогоноварения. Результаты проверки были налицо: пред-
седатель слезал с двуколки с особой осторожностью, он долго нащу-
пывал носком сапога железную скобу, подвешенную на проволоке
вместо подножки.
В последнее время пил председатель часто и много, не хуже
того, что повесился в Старо-Клюквине. Одни считали, что он пил,
потому что пьяница, другие находили, что по семейным причинам.
Семья у председателя была большая: жена, постоянно страдавшая
почками, и шестеро детей, которые вечно ходили грязные, вечно
дрались между собой и много ели.
Все это было бы еще не так страшно, но, как на грех, дела в кол-
хозе шли плохо. То есть не так чтобы очень плохо, можно было бы
даже сказать — хорошо, но с каждым годом все хуже и хуже.
Поначалу, когда от каждой избы все стаскивали в одну кучу, оно
выглядело внушительно и хозяйствовать над этим было приятно,
а потом кое-кто спохватился и пошел тащить обратно, хотя обратно-
то не давали. И председатель себя чувствовал вроде той бабы, кото-
рую посадили на кучу барахла — сторожить. Окружили ее с разных
сторон, в разные стороны тащат. Одного за руку схватит — другой
в это время из-под нее еще что-нибудь высмыкнет, она к тому — этот
убежал. Что ты будешь делать?
Председатель тяжело переживал создавшееся положение, не по-
нимая, что не он один виноват в том.