Упрощенная HTML-версия
18
ИВАН Тургенев
мостом через всю реку. Словно на прощание примчались звуки ста-
ринного ланнеровского вальса. Гагин был прав: я почувствовал, что
все струны сердца моего задрожали в ответ на те заискивающие на-
певы. Я отправился домой через потемневшие поля, медленно вды-
хая пахучий воздух, и пришел в свою комнатку весь разнеженный
сладостным томлением беспредметных и бесконечных ожиданий.
Я чувствовал себя счастливым... Но отчего я был счастлив? Я ничего
не желал, я ни о чем не думал... Я был счастлив.
Чуть не смеясь от избытка приятных и игривых чувств, я нырнул
в постель и уже закрыл было глаза, как вдруг мне пришло на ум, что
в течение вечера я ни разу не вспомнил о моей жестокой красавице...
«Что же это значит? — спросил я самого себя. — Разве я не влюблен?»
Но, задав себе этот вопрос, я, кажется, немедленно заснул, как дитя
в колыбели.
III
I
а другое утро (я уже проснулся, но еще не вставал) стук пал-
ки раздался у меня под окном, и голос, который я тотчас признал за
голос Гагина, запел:
Ты спишь ли? Гитарой
Тебя разбужу...
Я поспешил отворить ему дверь.
— Здравствуйте, — сказал Гагин, входя, — я вас раненько потрево-
жил, но посмотрите, какое утро. Свежесть, роса, жаворонки поют...
С своими курчавыми блестящими волосами, открытой шеей и ро-
зовыми щеками он сам был свеж, как утро.
Я оделся; мы вышли в садик, сели на лавочку, велели подать себе
кофе и принялись беседовать. Гагин сообщил мне свои планы на буду-
щее: владея порядочным состоянием и ни от кого не завися, он хотел
посвятить себя живописи и только сожалел о том, что поздно хва-
тился за ум и много времени потратил по-пустому; я также упомянул