Упрощенная HTML-версия
21
К Р А С А В И Ц А И М П Е Р И А
как освещались окна и двери. Потом внимал он весельюблажен-
ных аббатов и других прочих, когда те, отведав роскошных вин
и яств, затягивали тайную аллилуйю, рассеянным ухом внимая
музыке, которой их угощали.
Повара на кухне совершали
поистине чудеса, как бы тво-
ря обедни наваристых супов,
утрени окорочков, вечерни
лакомых паштетов и вознося
славословие сластей; а уж
после возлияний пресвятые
отцы умолкали. Младые их
пажи играли в кости у поро-
га, ретивые мулы брыкались
на улице. Всё шло отменно.
И вера и страх Божий всему
сопутствовали. А вот беднягу
Гуса предали огню. За какую
вину? За то, что полез рукою без спроса в блюдо. Зачем было со-
ваться в гугеноты до времени, раньше других?
Премиленький нашмонашек частенько получал затрещины
или хватал тумаки, но дьявол поддерживал и укреплял в нём
надежду, что рано или поздно настанет и его черёд и выйдет
он сам в кардиналы у какой-нибудь кардинальской наложницы.
Возгоревшись желанием, стал он смел, словно олень по осени,
и даже настолько, что как-то вечером пробрался в красивейший
из домов Констанца, на лестнице коего он часто видел офице-
ров, сенешалов, слуг и пажей, с факелами в руках ожидающих
своих господ — герцогов, королей, кардиналов и епископов.
«Ага! — сказал про себя наш монах. — Здешняя прелестница,
должно быть, самая прекрасная и есть!»
Вооружённый страж пропустилФилиппа, думая, чтоюноша
состоит в свите баварского электора и, верно, послан с каким-
нибудь поручением от оного герцога, только что покинувшего
дом красавицы. Быстрее гончего пса в любовном раже взбежал
наш монашек по ступеням, влекомый сладостным запахом
духов, до самой той комнаты, где раздевалась хозяйка, болтая
со своими служанками. И встал он как вкопанный, трепеща,