Упрощенная HTML-версия
О КОР Е Н И П РОИС ХОЖД Е Н И Я ГЛ У ПОВЦ Е В
21
— Так! — отвечали головотяпы.
— А как не умели вы жить на своей воле и сами, глупые, пожелали
себе кабалы, то называться вам впредь не головотяпами, а глуповцами.
— Так! — отвечали головотяпы.
Затем приказал князь обнести послов водкою да одарить по пиро-
гу, да по платку алому, и, обложив данями многими, отпустил от себя
с честию.
Шли головотяпы домой и воздыхали. «Воздыхали не ослабляючи,
вопияли сильно!» — свидетельствует летописец. «Вот она, княжеская
правда какова!» — говорили они. И еще говорили: «Та?кали мы, та?кали,
да и прота?кали!» Один же из них, взяв гусли, запел:
Чем далее лилась песня, тем ниже понуривались головы головотяпов.
«Были между ними, — говорит летописец, — старики седые и плакали
горько, что сладкую волю свою прогуляли; были и молодые, кои той
воли едва отведали, но и те тоже плакали. Тут только познали все, ка-
кова прекрасная воля есть». Когда же раздались заключительные стихи
песни:
то все пали ниц и зарыдали.
Но драма уже свершилась бесповоротно. Прибывши домой, голово-
тяпы немедленно выбрали болотину и, заложив на ней город, назвали
Глуповым, а себя по тому городу глуповцами. «Так и процвела сия древ-
няя отрасль», — прибавляет летописец.
Но вору-новотору эта покорность была не по нраву. Ему нужны были
бунты, ибо усмирением их он надеялся и милость князя себе снискать,
и собрать хабару с бунтующих. И начал он донимать глуповцев всякими
Не шуми, мати зелена дубровушка!
Не мешай добру молодцу думу думати,
Как заутра мне, добру молодцу, на допрос идти
Перед грозного судью, самого царя...
Я за то тебя, детинушку, пожалую
Среди поля хоромами высокими,
Что двумя столбами с перекладиною... —