Упрощенная HTML-версия
32
Ч А С Т Ь П Е Р В А Я
— О, я ведь не в этой комнате просил; я ведь знаю; а я бы вышел
куда-нибудь, где бы вы указали, потому я привык, а вот уж часа
три не курил. Впрочем, как вам угодно, и, знаете, есть пословица:
в чужой монастырь…
— Ну как я об вас об таком доложу? — пробормотал почти не-
вольно камердинер. — Первое то, что вам здесь и находиться не
следует, а в приемной сидеть, потому вы сами на линии посетителя,
иначе гость, и с меня спросится… Да вы что же, у нас жить, что ли,
намерены? — прибавил он, еще раз накосившись на узелок князя,
очевидно не дававший ему покоя.
— Нет, не думаю. Даже если б и пригласили, так не останусь.
Я просто познакомиться только приехал, и больше ничего.
— Как? Познакомиться? — с удивлением и с утроенною подо-
зрительностью спросил камердинер. — Как же вы сказали сперва,
что по делу?
— О, почти не по делу! То есть, если хотите, и есть одно дело, так,
только совета спросить, но я, главное, чтоб отрекомендоваться,
потому я князь Мышкин, а генеральша Епанчина тоже последняя
из княжон Мышкиных, и, кроме меня с нею, Мышкиных больше
и нет.
— Так вы еще и родственник? — встрепенулся уже почти совсем
испуганный лакей.
— И это почти что нет. Впрочем, если натягивать, конечно,
родственники, но до того отдаленные, что, по-настоящему, и счи-
таться даже нельзя. Я раз обращался к генеральше из-за границы
с письмом, но она мне не ответила. Я все-таки почел нужным за-
вязать сношения по возвращении. Вамже всё это теперь объясняю,
чтобы вы не сомневались, потому вижу, вы всё еще беспокоитесь:
доложите, что князь Мышкин, и уж в самом докладе причина мо-
его посещения видна будет. Примут — хорошо, не примут — тоже,
может быть, очень хорошо. Только не могут, кажется, не принять:
генеральша, уж конечно, захочет видеть старшего и единственного
представителя своего рода, а она породу свою очень ценит, как я об
ней в точности слышал.