Упрощенная HTML-версия
9
I
В
конце ноября, в оттепель, часов в девять утра, поезд Петер-
бургско-Варшавской железной дороги на всех парах под-
ходил к Петербургу. Было так сыро и туманно, что насилу
рассвело; в десятишагах, вправо и влево от дороги, трудно
было разглядеть хоть что-нибудь из окон вагона. Из пассажиров
были и возвращавшиеся из-за границы; но более были наполнены
отделения для третьего класса, и всё людом мелким и деловым, не
из очень далека. Все, как водится, устали, у всех отяжелели за ночь
глаза, все назяблись, все лица были бледно-желтые, под цвет тумана.
В одном из вагонов третьего класса, с рассвета, очутились друг
против друга, у самого окна, два пассажира — оба люди молодые,
оба почти налегке, оба не щегольски одетые, оба с довольно за-
мечательными физиономиями и оба пожелавшие, наконец, войти
друг с другом в разговор. Если б они оба знали один про другого,
чем они особенно в эту минуту замечательны, то, конечно, поди-
вились бы, что случай так странно посадил их друг против друга
в третьеклассном вагоне петербургско-варшавского поезда. Один
из них был небольшого роста, лет двадцати семи, курчавый и
почти черноволосый, с серыми маленькими, но огненными глаза-
ми. Нос его был широк и сплюснут, лицо скулистое; тонкие губы
беспрерывно складывались в какую-то наглую, насмешливую и
даже злую улыбку; но лоб его был высок и хорошо сформирован и
скрашивал неблагородно развитую нижнюю часть лица. Особенно
приметна была в этом лице его мертвая бледность, придававшая