Упрощенная HTML-версия
30
Аще меня задушат, причти мя с митрополитом Филиппом
Московским; аще ли зарежут, и Ты, Господи, причти мя
с Захариею-пророком; аще ли посадят в воду, и Ты, Влады-
ко, яко и Стефана Пермскаго, паки свободишь мя!» И, мо-
лясь, поехал в дом к нему, Евфимию. Егда же привезоша мя
на двор, выбежала жена ево Неонила, ухватила меня под
руку, а сама говорит: «Поди-тко, государь наш батюшко,
поди-тко, свет наш кормилец». И я сопротив: «Чюдно! Даве-
ча был блядин сын, а топерва батюшко миленькой! Боль-
шо у Христа-тово остра шелепуга та, скоро повинился муж
твой!» Ввела меня в горницу. Вскочил с перины Евфимей,
пал пред ногама моима, вопит неизреченно: «Прости, госу-
дарь, согрешил пред Богом и пред тобою»
◆
; а сам дро-
жит весь. И я ему сопротиво: «Хощеши ли впредь цел быти?»
Он же, лежа, отвещал: «Ей, честный отче!» И я рекл: «Воста-
ни! Бог простит тя». Он же наказан гораздо, не мог сам вос-
тати. И я поднял, и положил ево на постелю, и исповедал,
и маслом священным помазал, и бысть здрав. Так Христос
изволил. И с женою быша мне дети духовные, изрядныя
раби Христовы. Так-то Господь гордым противится,
смиренным же дает благодать
◆
.
Помале инии паки изгнаша мя от места того. Аз же
сволокся к Москве, и Божиею волею государь меня велел
поставить в Юрьевец Повольской в протопопы. И тут пожил
немного — только осмь недель. Диявол научил попов, и му-
жиков и баб: пришли к патриархову приказу, где я духовныя
дела делал, и, вытаща меня из приказу собранием, — че-
ловек с тысящу и с полторы их было, — среди улицы били
батожьем и топтали. И бабы были с рычагами, грех ради
моих убили замертва и бросили под избной угол. Воевода
с пушкарями прибежал и, ухватя меня, на лошеди умчал
в мое дворишко, и пушкарей около двора поставил. Людие
же ко двору приступают, и по граду молва велика. Наипаче
же попы и бабы, которых унимал от блудни, вопят: «Убить
вора, блядина сына, да и тело собакам в ров кинем!»
Лк. 15: 18.
Ср.: Притч. 3: 34;
Иак. 4: 6; 1 Пет. 5: 5.
И я паки позавелся, а дьявол и паки воздвиг бурю. Приидоша в село мое плясовые медведи
с бубнами и с домрами, и я, грешник, по Христе ревнуя, изгнал их, и хари и бубны изломал
на поле един у многих, и медведей двух великих отнял; одново ушиб, и паки ожил, а другова
отпустил в поле.