Упрощенная HTML-версия
23
Венера в мехах
В сущности, меня очень мало интересует красивая женщи-
на там, наверху, потому что я влюблен в другую, и, надо ска-
зать, до последней степени безнадежно влюблен — еще гораздо
более безнадежно, чем рыцарь Тоггенбург и шевалье в «Манон
Леско», — потому что моя возлюбленная... из камня.
В саду, там, в маленькой чаще, есть восхитительная лужай-
ка, на которой мирно пасутся две-три ручные лани. На этой
лужайке стоит каменная статуя Венеры — кажется, копия той,
что находится во Флоренции. Эта Венера — самая красивая
женщина, которую я когда-либо в жизни видел.
Правда, это еще не так много значит, — потому что я ви-
дел мало красивых женщин, я вообще мало видел женщин;
я и в любви дилетант, никогда не уходивший дальше грунтов-
ки, первого акта.
Но к чему тут превосходная степень — «самая красивая», —
как будто то, что прекрасно, может быть превзойдено?
Довольно того, что эта Венера прекрасна и что я люблю
ее — так страстно, так болезненно нежно, так безумно, как
можно любить только женщину, неизменно отвечающую на
любовь вечно одинаковой, вечно спокойной, каменной улыб-
кой. Да я буквально молюсь на нее.
Часто, когда солнце жаром своим пронизывает лесную ча-
щу, я укладываюсь близ нее под сенью молодого бука и читаю;
часто я посещаю мою холодную, жестокую возлюбленную и
по ночам, — тогда я становлюсь пред ней на колени, прижав-
шись лицом к холодным камням, на которых покоятся ее ноги,
и беззвучно молюсь ей.
Нет слов выразить эту красоту, особенно когда вдруг вос-
ходит луна — теперь она как раз близится к полнолунию —
и плывет среди деревьев, и лужайка залита серебряным бле-
ском... а богиня стоит, словно просветленная, и как будто ку-
пается в ее мягком сиянии.