Упрощенная HTML-версия
28
Поскольку за пределами Лувра разнесся слух, что мертв не маршал,
а сам Людовик XIII, он пошел к другим окнам и вызвал шумные привет-
ствия толпы, обращаясь к которой выкрикнул: «К оружию, к оружию, со-
граждане! Благодарение Богу, я король!»
Затем он разослал поручиков, лейтенантов и офицеров стражи на ули-
цы Парижа, чтобы остановить беспорядки. В городе повсюду кричали: «Да
здравствует король!» Господин де Лианкур, губернатор Парижа, вскочил
на коня и поскакал на Гревскую площадь, и вскоре эшевены и квартальные
надзиратели уже говорили прохожим: «Успокойтесь, люди добрые, убит
маршал д’Анкр, а не наш король!» Наконец д’Орнано во главе десятка луч-
ников направился оповестить парламент. Когда этот отряд с поднятыми
пистолетами и крича во все горло «Да здравствует король!» входил во двор,
расположенный перед залом заседаний, присутствующие там в испуге раз-
бежались, толкая и давя друг друга.
Показавшись народу, Людовик XIII отправился в бильярдную. Его
поставили на стол, словно на пьедестал, и он принял обещания верности
придворных. Туда явился и Ришелье, чтобы присягнуть монарху, и тот не
преминул сказать ему: «Господин де Люсон, теперь мы, слава богу, освобож-
дены от вашей тирании!»
Ибо оратор от духовенства в Генеральных штатах слишком стреми-
тельно продвигался наверх. С его блистательной речи на заседании едва
минуло два года, а он уже последовательно получил должности духовника
молодой королевы Анны Австрийской, государственного канцлера, секре-
таря управления королевы-матери. Ему поручались важные миссии; ему
была определена пенсия в шесть тысяч ливров. Едва его успели назначить
послом в Испании, как 30 ноября 1616 года уже призвали в правительство
в качестве государственного секретаря. По причине знания им епархиаль-
ных дел его даже наделили в недрах совета правом старшинства над кол-
легами.
Теперь же его продвижению должен был прийти конец. На самом деле,
возведенный к власти по протекции королевы-матери и при поддержке
маршала д’Анкра, он будет отстранен от нее революцией, которая последу-
ет за убийством Кончини.
Слухи, распространившиеся в Лувре после пистолетных выстрелов
Витри, достигли покоев Марии Медичи. «О мадам, — сказала ей одна из