Упрощенная HTML-версия
10
Корова смотрела вбок на мальчика и молчала, жуя
давно иссохшую, замученную смертью былинку. Она
всегда узнавала мальчика, он любил её. Ему нравилось
в корове всё, что в ней было, — добрые тёплые глаза,
обведённые тёмными кругами, словно корова была по-
стоянно утомлена или задумчива, рога, лоб и её боль-
шое худое тело, которое было таким потому, что свою
силу корова не собирала для себя в жир и в мясо, а от-
давала её в молоко и в работу. Мальчик поглядел ещё на
нежное, покойное вымя с маленькими осохшими соска-
ми, откуда он кормился молоком, и потрогал крепкий
короткий погрудок и выступы сильных костей спереди.
Посмотрев немного на мальчика, корова нагнула го-
лову и взяла из корыта нежадным ртом несколько бы-
линок. Ей было некогда долго глядеть в сторону или от-
дыхать, она должна жевать беспрерывно, потому что
молоко в ней рожалось тоже беспрерывно, а пища была
худой, однообразной, и корове нужно с нею долго тру-
диться, чтобы напитаться. Вася ушёл из сарая. На дворе
стояла осень. Вокруг дома путевого сторожа простира-
лись ровные, пустые поля, отрожавшие и отшумевшие
за лето и теперь выкошенные, заглохшие и скучные.
Сейчас начинались вечерние сумерки; небо, покрытое
серой прохладной наволочью, уже смежалось тьмою;
ветер, что весь день шевелил остья скошенных хлебов
и голые кусты, омертвевшие на зиму, теперь сам улёгся