Упрощенная HTML-версия
Ч А С Т Ь П Е Р В А Я
33
него наступило состояние полного блаженства, блаженства, по-
глощавшего все его мысли и чувства, блаженства души и тела.
Ему хотелось говорить, обратить на себя внимание, хоте-
лось, чтобы его слушали, чтобы к нему относились так же, как
к любому из этих людей, каждое слово которых подхватывалось
здесь на лету.
Между тем общий разговор, который не прекращался ни на
минуту, нанизывал одно суждение на другое и по самому ни-
чтожному поводу перескакивал с предмета на предмет; наконец,
перебрав все события дня и попутно коснувшись тысячи дру-
гих вопросов, вернулся к широковещательному выступлению
Мореля относительно колонизации Алжира.
Вальтер, отличавшийся игривостью ума и скептическим
взглядом на вещи, в перерыве между двумя блюдами отпустил
на этот счет несколько острых словечек. Форестье изложил со-
держание своей статьи, написанной для завтрашнего номера.
Жак Риваль указал на необходимость учредить в колониях во-
енную власть и предоставить каждому офицеру, прослуживше-
му в колониальных войсках тридцать лет, земельный участок
в Алжире.
— Таким путем вы создадите деятельное общество, — утверж-
дал он, — люди постепенно узнают и полюбят эту страну, выучат-
ся говорить на ее языке и станут разбираться во всех запутанных
местных делах, которые обычно ставят в тупик новичков.
Норбер де Варен прервал его:
— Да... они будут знать все, кроме земледелия. Они будут гово-
рить по-арабски, но так и не научатся сажать свеклу и сеять хлеб.
Они будут весьма сильны в искусстве фехтования и весьма слабы
по части удобрения полей. Нет, надо широко открыть двери в эту
новую страну всем желающим. Для людей с умом там всегда най-
дется место, остальные погибнут. Таков закон нашего общества.
Наступило молчание. Все улыбались.
— Чего там недостает, так это хорошей земли, — с удивлени-
ем прислушиваясь к звуку собственного голоса, будто слышал
его впервые, вдруг заговорил Дюруа. — Плодородные участки
стоят в Алжире столько же, сколько во Франции, и раскупают