Упрощенная HTML-версия
27
Я вс т реч аюс ь с сэром г енри к у р тисом
нас постигло несчастье: мы с братом поссорились не на
жизнь, а на смерть (это иногда случается даже между очень
близкими людьми), и я поступил с ним несправедливо.
Тут капитан Гуд, как бы в подтверждение этих слов,
энергично закивал головой. В это время наш пароход силь-
но накренился, и изображение капитана Гуда, отчаянно
кивающего головой, отразилось в зеркале, которое в этот
момент оказалось над моей головой.
— Как вам, я полагаю, известно, — продолжал сэр Ген-
ри, — если человек умирает, не оставив завещания, и не
имеет иной собственности, кроме земельной, называемой
в Англии недвижимым имуществом, все переходит к его
старшему сыну. Случилось так, что как раз в это время,
когда мы поссорились, умер наш отец, не оставив завеща-
ния. В результате брат остался без гроша, не имея при
этом никакой профессии. Конечно, мой долг заключался
в том, чтобы обеспечить его, но в то время наши отноше-
ния настолько обострились, что, к моему стыду (тут он
глубоко вздохнул), я ничего для него не сделал. Не то что-
бы я хотел несправедливо поступить с ним, нет, — я ждал,
чтобы он сделал первый шаг к примирению, а он на это
не пошел. Простите, что я утруждаю ваше внимание все-
ми этими подробностями, но для вас все должно быть
ясно. Правда, Гуд?
— Само собой разумеется, — ответил капитан. — Я уве-
рен, что мистер Квотермейн никого в это дело не по-
святит.
— Конечно, — сказал я, — вы можете быть в этом уве-
рены.
Надо сказать, что я очень горжусь своей репутацией
человека, умеющего хранить тайны, о которой стало из-
вестно сэру Генри.