Упрощенная HTML-версия
10
Вольтер
государей в Германии или Италии можно обойти за полчаса, но
даже их сравнение с Московией, Турецкой или Китайской импе-
риями дает весьма слабое понятие о тех поразительных разли-
чиях, которые являет нам в своих творениях природа.
Поскольку его превосходительство был именно той высоты,
какую я назвал, наши скульпторы и живописцы, узнав, что стан
его имел в обхвате пятьдесят тысяч футов, вне всякого сомне-
ния, согласятся, что сложён он весьма пропорционально.
Могу смело утверждать, что господин Микромегас — один из
самых просвещенных умов: он очень многое знает и даже что-то
изобрел. Он сам, собственным разумом, дошел до доказательства
более чем пятидесяти теорем Эвклида, когда ему еще не было
и двухсот пятидесяти лет и он, как это принято на его планете,
учился в иезуитском коллеже. То есть он на восемнадцать тео-
рем превзошел Блеза Паскаля, который, как свидетельствует его
сестра, играя открыл и доказал тридцать две, став после этого
достаточно посредственным геометром и весьма скверным мета-
физиком. Едва выйдя из отрочества, в четыреста пятьдесят лет,
Микромегас принялся препарировать тех мельчайших, недо-
ступных для наблюдения в обычную лупу, насекомых, диаметр
которых не достигает и сотни футов; впоследствии он написал
о них прелюбопытнейшую книгу, чем, правда, навлек на себя
некоторые неприятности. Муфтий его страны, человек крайне
мелочный и безгранично невежественный, обнаружил в книге
подозрительные, дерзкие, вольнодумные и даже попахивающие
ересью мысли и восставил гонение на автора; вопрос был в том,
тождественна ли по своей природе субстанциональная форма
сириусских блох и слизней. Защищался Микромегас с большим
остроумием, привлек на свою сторону дам, и процесс затянулся
на двести пятьдесят лет. Тем не менее муфтий вынудил судейских
запретить книгу, несмотря на то что они не читали ее; автору же
было запрещено в течение восьмисот лет появляться при дворе.
Микромегас весьма мало опечалился удалением от дво-
ра, занятого сплетнями и ничтожными интригами. Сочинив