Упрощенная HTML-версия
Новые уроки любви в парке
В этой книге, как и в той, которую она дополняет (наде-
юсь, не заканчивая ее), да и во всех прочих, выпущенных мною
в свет, меня никогда не заботила их уместность. Я просто
приносил свои плоды, как яблоня яблоки, — с той же благодуш-
ной беспечностью. Они вредили друг другу, порой вредили и са-
мому дереву, потому что на первый взгляд весьма различаются
между собой. Если одна оказалась для меня злосчастнее, чем ее
сестры, то лишь по воле случая, пожелавшего, чтобы она по-
нравилась более других, и, возможно, как раз своей дерзостью.
Многие только ее и прочли, потому что она была тогда в наи-
большем ходу. А то, что именно по ней судили об авторе, —
весьма заурядный психологический факт, который задевает
меня не более, чем разговоры о том, что книга безнравствен-
на. Это слишком обычная неприятность, хотя и приходится
сожалеть о ней от имени всех писателей, которые вынужде-
ны удовлетворять различные вкусы — и удовлетворяют их,
чего бы им это ни стоило. Я люблю морализировать, балагуря,
но люблю делать это и наисерьезнейшим образом: под обеими
этими личинами мало-мальски проницательный читатель
быстро обнаружит одного и того же человека. А в ожидании
такого читателя я по-прежнему буду одеваться то в темное,
то в светлое — в зависимости от погоды.