Упрощенная HTML-версия
32
Афродита
— Ужин? Пир, моя дорогая. И во второй день праздника она отпу-
скает свою самую красивую рабыню Афродисию.
— Наконец-то она поняла, что к ней приходят исключительно ради
ее прислужницы!
— Я думаю, она ничего не поняла. Все дело в причуде старого су-
довладельца Херета. Он хотел купить рабыню за десять мин. Вакхида
отказала ему. Тогда он предложил двадцать мин, и ответ был тот же.
— Она спятила.
— Чего же ты хочешь, она долго тешила свое самолюбие, вынашивая
мысль, что освободит рабыню. Впрочем, все равно не прогадала. Она
получит от Херета тридцать пять мин, и девчонка будет свободной.
— Тридцать пять мин? Три тысячи пятьсот драхм? Три тысячи
пятьсот драхм за негритянку!
— Она дочь белого.
— А мать-то негритянка.
— Вакхида объявила, что дешевле не отдаст, а старый Херет так
влюблен, что согласился на все.
— А его-то она хоть пригласила?
— Нет, Афродисия будет подана на пиру на закуску, после фруктов.
Каждый сможет отведать ее в свое удовольствие, а на следующий день
ее предоставят Херету; боюсь, как бы она не была переутомлена...
— Не беспокойся. У нее будет время прийти в себя и восстановить
силы. Я знаю Херета, Сесо. Он спит как сурок.
Они вместе посмеялись над Херетом, а затем перешли к взаимным
комплиментам.
— У тебя красивое платье, — сказала Сесо. — Вышивали твои ра-
быни?
Платье Триферы из тонкой серо-зеленой ткани было расшито круп-
ными золотыми ирисами. Карбункул в золотой оправе образовывал
на левом плече созвездие складок. Серо-зеленая перевязь ниспадала
в ложбинку на груди, оставляя с правой стороны тело обнаженным
вплоть до металлического пояса. В узком разрезе сзади, который то и
дело приоткрывался, мелькала роскошная белизна ног.
— Сесо! — позвал чей-то голос. — Сесо и Трифера, пойдемте со
мной, если вы не знаете, чем занять себя. Я иду к стене Керамика, что-
бы поискать на ней и свое имя.