Упрощенная HTML-версия
Ф. М. Д О С Т О Е В С К И Й
24
— Вы сделаете со мной, — начал я, задыхаясь от вос-
торга, — что я тотчас же перестану робеть, и тогда — про-
щай все мои средства!..
— Средства? какие средства, к чему? вот это уж дурно.
— Виноват, не буду, у меня с языка сорвалось; но как
же вы хотите, чтоб в такую минуту не было желания...
— Понравиться, что ли?
— Ну да; да будьте, ради Бога, будьте добры. Посудите,
кто я! Ведь вот уж мне двадцать шесть лет, а я никого ни-
когда не видал. Ну, как же я могу хорошо говорить, лов-
ко и кстати? Вам же будет выгоднее, когда всё будет от-
крыто, наружу... Я не умею молчать, когда сердце во мне
говорит. Ну, да всё равно... Поверите ли, ни одной жен-
щины, никогда, никогда! Никакого знакомства! и толь-
ко мечтаю каждый день, что наконец-то когда-нибудь
я встречу кого-нибудь. Ах, если б вы знали, сколько раз
я был влюблен таким образом!..
— Но как же, в кого же?..
— Да ни в кого, в идеал, в ту, которая приснится во
сне. Я создаю в мечтах целые романы. О, вы меня не зна-
ете! Правда, нельзя же без того, я встречал двух-трех
женщин, но какие они женщины? это всё такие хозяй-
ки, что... Но я вас насмешу, я расскажу вам, что несколь-
ко раз думал заговорить, так, запросто, с какой-нибудь
аристократкой на улице, разумеется, когда она одна; за-
говорить, конечно, робко, почтительно, страстно; ска-
зать, что погибаю один, чтоб она не отгоняла меня,
что нет средства узнать хоть какую-нибудь женщину;
внушить ей, что даже в обязанностях женщины не от-
вергнуть робкой мольбы такого несчастного человека,
как я. Что, наконец, и всё, чего я требую, состоит в том