Упрощенная HTML-версия
К О Р О Л И И К А П УС ТА
2 8
что его служебный пыл еще не успел остыть в тропическом
зное, — между Раком и Козерогом такие парадоксы допускаются.
Столько-то тысяч гроздьев бананов, столько-то тысяч апель
синов и кокосовых орехов, столько-то унций золотого песку,
столько-то фунтов каучука, кофе, индиго, сарсапарели — поду
мать только, что экспорт по сравнению с прошлым годом увели
чился на двадцать процентов!
Сердце консула было преисполнено радости. Может быть,
там, в государственном департаменте, прочтут его отчет и за
метят... но тут он откинулся на спинку стула и засмеялся. Он
становится таким же идиотом, как и все остальные. Неужели он
мог забыть, что Коралио — ничтожный городишко ничтожной
республики, ютящейся на задворках какого-то второстепенного
моря? Ему вспомнился Грэгг, карантинный врач, выписывавший
лондонский журнал «Ланцет» в надежде найти там выдержки из
своих докладов о бацилле желтой лихорадки, которые он посы
лал в министерство здравоохранения. Консул знал, что из пол
сотни его добрых знакомых, оставшихся в Соединенных Шта
тах, едва ли один слыхал об этом самом Коралио. Он знал, что
только два человека прочтут его годовой отчет: какой-нибудь
мелкий чиновник в департаменте да наборщик казенной типо
графии. Может быть, наборщик заметит, что в Коралио коммер
ция начала процветать, и даже скажет об этом два слова прияте
лю, сидя вечером за кружкой пива и порцией сыра.
Только что он написал: «Крупные экспортеры Соединенных
Штатов обнаруживают непонятную косность, позволяя фран
цузским и немецким фирмам захватывать в свои руки почти все
производительные силы этой богатой и цветущей страны...» —
как услыхал хриплый гудок пароходной сирены.
Джедди отложил перо, надел панаму, взял зонт. По звуку он
узнал, что прибыл пароход «Валгалла», один из грузовых паро
ходов компании «Везувий», занимавшейся перевозкой бананов,
апельсинов и кокосов. Все в Коралио, начиная от пятилетних