НОВАЯ ГАЗЕТА № 34, 20.05—23.05. 2004

Для меня это путешествие началось с находки в древнерусском тексте «Слова о полку Игореве» рифм, напоминавших о рифмах Велеми-ра Хлебникова и Маяковского: Святославе — злато слово, богатого — брата моего... Было это в середине 70-х. A этой весной, готовя новую редакцию «Слова...» для петербургского издательства «Вита Нова», я, к собственному изумлению, обнаружил, что и летопись, и сама древнерусская поэма точно указывают место Игорева побоища.

...На Каялу мы поехали вчетвером: Константин Смольников и Владислав Мурашов (оба поисковики), археолог Антон Дубашинский и автор этих строк. Цель — найти место битвы. Средства — три металлоискателя. На третий день Влад поднял кованое колечко. (Рядом — фрагмент подковы и полоски перетлевшего металла: вероятно, железная обивка деревянного половецкого шлема.) Судя по диаметру, это — звено древнерусской кольчуги Сбоку оно выглядит как латинская «V». Это значит, когда-то по нему ударили клинком.

Два обрывка такой кольчуги вместе с древнерусскими боевыми топорами, двуручным мечом и наконечниками копий выставлены в музее города Белая Калитва. Это всего в тридцати километрах от нашего места.

А еще мы привезли меч, найденный школьниками у поселка Жирнов. Он — копия белокалитвенского и когда-то тоже был двуручным. Но рукоять переломилась. И на лезвии — следы от вражьих клинков.

Каялу искали и на карте, и на местности. Но из двух дюжин версий ни одна не подтверждена.

В 1939 г. военный историк В.А. Афанасьев предположил, что Каяла — река Быстрая. С деталями предложенного им маршрута ученое сообщество не согласилось, но по инициативе Д.С. Лихачева в Белой Калитве была установлена стела в память Игорева похода.

Автор «Слова...» говорит, что Игорь утопил на дне Каялы русское богатство.

Однако никто почему-то не заметил, что и сам поэт на дне текста скрыл древнерусское имя Каялы, выдав название реки за эпитет: «Тут два брата разлучились на берегу БЫСТРОЙ КАЯЛЫ».

«Слово...» и летопись задают жесткие условия поиска: ищем в Поле Половецком на левом берегу Северского Донца и ниже Оскола междуречье Сюурлия и Каялы. В поперечнике оно менее одного дневного перехода. При этом скалистая Каяла — левый приток Северского Донца. И течет она по северному краю «поля безводного», где-то «у Дона Великого».

Быстрая — последний левый приток Донца. Реки к востоку от нее, обтекая каменное плато, впадают в Дон. И на северной границе этого «безводного поля» должно лежать «озеро», по южному берегу которого русские во время решающей битвы пытались пробиться к Северскому Донцу

Игорь выступил в поход из Новгорода Северского 23 апреля. С ним пошли его брат Всеволод, племянник Святослав Ольгович и сын Владимир. И еще Ольстин с полком черниговских ковуев (это были «свои» тюрки).

Под вечер 1 мая на правом берегу Донца Игорь увидел солнце, «стоящее, как месяц». Солнечное затмение — дурной знак, но Игорь решил продолжать поход.

Перейдя Донец, Игорь по левобережью пошел к Осколу. И двое суток ждал у этой реки идущего из Курска Всеволода.

Сколько шли от Оскола — неизвестно. Но в некую пятницу у Сюурлия встрети ли половцев. Те пустили через реку «по стреле на русь» и побежали. Их преследовали Святослав, Владимир и Ольстин. А Игорь и Всеволод следовали за ними «помалy».

На Каяле вернулись к ночи передовые части. Игорь предложил отходить, чтобы до рассвета переправиться через Донец. Но Святослав сказал, что его кони отстанут. Следовательно, до Донца было более пяти, но менее двадцати пяти километров.

К утру из степей подоспели ханы Кончак и Гзак.

Ипатьевская летопись: «И тогда все сошли с коней, решив, сражаясь, дойти до реки Донца». Поскольку в Поле пришли по левому берегу Северского Донца, то Донец справа

Игорево войско шло вдоль обрыва. У Быстрой именно левый берег — скала. Выходит, вечером в пятницу Игорь все же форсировал Каялу

Переправа через нее стала роковой ошибкой этого похода.

В начале битвы первым из всего войска Игорь был ранен в левую руку. Очевидно, стрелой. Но русские не дрогнули и стали теснить степняков.

На рассвете в воскресенье побежали ковуи.

Как это могло случиться, если половцы шли с трех сторон, а с четвертой был крутой обрыв? Значит, Гзак с Кончаком сменили тактику. Видя, что русские хотят пробиться к Донцу, они пошли на хитрость: расступились, оставляя между собой коридор и создавая иллюзию, что Кончака можно обойти.

И ковуи в эту мышеловку попались.

Раненый Игорь поскакал наперерез беглецам. Он понимал, что если ковуи покинут поле боя, левый фланг брата будет оголен и Гзак сбоку атакует Всеволода. Читаем в «Слове...»: «Игорь полки поворачивает, ибо жаль ему мила брата Всеволода...».

Последнее, что видел схваченный Игорь, — «крепко бьющегося Всеволода».

В пятницу полк Всеволода был на правом фланге. Из обстоятельств пленения Игоря следует, что русская рать, не меняя построения, повернула вправо и полк Всеволода стал авангардом. И если б было по-иному, Игорь, возвращаясь, не смог бы видеть Всеволода.

Когда скала закончилась, измученные жаждой ратники бросились к реке.

Здесь в воскресный полдень Всеволод и дал последний «лютый» бой.

В Нижнем Подонцовье на левом берегу излуки Быстрой заканчиваются холмы Донецкого кряжа («О, Русская земля, ты уже за Шеломенем!») и начинается безводная Донская степь. Между Доном, Северским Донцом, Быстрой, Цимлой и Чиром рек нет. А эти обтекают некое обширное плато. Вот почему Ярославна называет это место «безводным полем».

Ниже поселка Жирнов начинается крутая излучина Быстрой. И здесь река разливается в паводок.

Учительница истории Жирновской средней школы Надежда Сулимова сообщила мне, что в школьном музее хранится обломок меча. Был и фрагмент шлема. Но он потерян.

У хутора Исаев обрывистый берег становится низким. Но Исаев — большой поселок. Он существует уже триста лет, и отыскать здесь следы сражения вряд ли возможно.

Значит, начинать надо с «озера».

По словам выросшего в этих местах ростовского геолога Анатолия Орехова, полвека назад подъем воды в Быстрой в марте-апреле был до трех метров. И когда я спросил, где вода и в мае могла стоять «как озеро», он назвал только одно место — от Усть-Халани до Исаева.

...Мы ехали, еще не зная, что древний пейзаж Жирнова и его окрестностей утрачен: каяльские скалы пошли на строительство Волго-Донского канала. Сотни миллионов тонн известняка вывезены. А поскольку известняк используют еще и для очистки стали, частица Каялы сегодня в каждой советской рельсине, в каждом автомобиле или танке.

Легче всего оказалось найти озеро: сегодня здесь сады плодопитомника «Зареченский». Главный экономист Валентина Мамыркина, обведя рукой свои владения, сказала: «Это все на песке!». Сантиметр почвы, а под ней — речной песочек с ракушками.

На горке над «озером» — группа курганов. Два десятка распаханных, четыре — как новенькие. Если сражение Игоря было здесь, то в них похоронены павшие на Каяле.

Почва на левом берегу Быстрой — песок да глина. Под ними — скала. Любой, даже небольшой предмет за восемь веков тут должны были поднять.

Подсказка оказалась в старой казачьей песне: «Налетели ветры злые да с восточной стороны...». В донских степях зимой и весной дует сильный восточный (и юго-восточный) ветер. Тут про него говорят: «ветрогон». Или «астраханец». Или «калмыкская пыль».

Под этим ветром мы и работали в поле шесть дней.

Калитва и Быстрая текут с севера на юг Вот почему, «обходя озеро», Игорь приказал сойти с коней. Ветрогон нёс половецкие стрелы в сторону Иго-рева войска, и половцы с безопасного расстояния более суток расстреливали русичей. Об этих летящих «от Дона» стрелах в «Слове...» говорится трижды. Вот и Ярославна будет пенять ветру за то, что, мол, он мечет их «на воинов ее мужа».

Коня щитом не прикроешь. Потому-то русские спешились, перегородили поле щитами, а коней повели, видимо, вдоль обрыва. И только Всеволод оставался со своей дружиной на конях. В ближнем бою половецкие стрелы были ему не страшны.

1 — Быстрая (Каяла)

2 — Калитва (Сюурлий)

3 — Северский Донец

4 — Дон

Светлые стрелки — движение русских
Темные стрелки — движение половцев
Крестик — место сражения

Контур Дона для облегчения топографической привязки дан по современной ситуации.